Читаем без скачивания Ответный удар [= Последний из бессмертных] - Андрей Ливадный

— Привет, Ник. — Она кивнула поджидавшему ее нервно расхаживающему по площадке Николаю. — Нашел?

Тот кивнул.

— Царапины, как ты и говорила. Одни совсем свежие, другие примерно суточной давности.

— Откуда такая точность?

— Ночью шел дождь. Старые следы едва различимы. На недавних по краям заметен налет пыли.

— Они такие большие?

— Нет, сервомеханизм, которого я послал исследовать стену, передавал увеличенное изображение.

— Сколько их было? — Спросила Флора, подразумевая чужаков.

— Двое или трое. Точнее сказать затрудняюсь. — Он окинул взглядом экипировку Шодан и спросил: — Решила преследовать?

— Да. — Коротко ответила она. — И конечно личные датчики не фиксировались?

— Не фиксировались. — Кивнул Ник. — Ветер в поле. Ты их не найдешь.

— Не думаю. — Упрямо поджала губы Шодан. — Они пойдут по дороге.

— Ты хоть малейшее представление имеешь, с кем придется столкнуться?

Флора отрицательно покачала головой. Чем больше она думала, тем менее явным становился образ преступников.

— Я хочу доказать, что они — не Тени.

— И все?

— Остальное, — по обстоятельствам. Сам отдашь приказ или мне просить, чтобы открыли ворота?

— Я уже переговорил с Лаймелом. Он ничего не имеет против.

Шодан фыркнула.

— Желающих составить мне компанию не нашлось?

Лорген пожал плечами.

— На что ты рассчитываешь, Флора? Зачем рискуешь?

— Они обременены своими железками. Я же буду двигаться быстро. На второй вопрос можно не отвечать? — Она иронично улыбнулась. — Прикажи, чтобы открывали ворота.

«Шорх» уже миновал укрепления и начал набирать скорость, когда включился коммуникатор.

— Флора, воины говорят, что слышали приглушенные хлопки. Часа полтора назад.

— Откуда шел звук?

— Со стороны дороги.

— Поняла, спасибо. — Она отключила прибор связи, крепче удерживая руль. Дорога хоть и была вымощена каменными блоками, но в отличие от укреплений Рубежа и городских построек все же пострадала от времени, — местами составляющие ее плиты просели, создавая опасные неровности.

Флора вела машину, одновременно следя за дорогой и пытаясь внимать своим чувствам, но лес, вплотную подступающий с обеих сторон, глухо молчал, словно вопреки обыкновению природа хотела скрыть след чужаков.

…

Два часа она провела в борьбе противоположностей — поддерживать скорость около ста километров в час и одновременно вести поиск получалось с трудом, но когда появились первые признаки чужого присутствия, Флора их не пропустила: сначала по нервам резануло ощущение, будто машина на полном ходу вошла в зону концентрации вязкой, явно негативно окрашенной природной энергии, затем, не успело пройти первое впечатление от внезапно появившегося чувства, как она увидела странно разлохмаченные, словно порванные ураганным ветром кроны нескольких ближайших к дороге деревьев.

Она начала машинально притормаживать, концентрируясь на восприятии исходящих от леса эманаций, затем взгляд поймал срубленные, еще истекающие агонией ветви, и вслед полоснуло острое чувство смертельной угрозы, — за аурой травмированной растительности скрывалась яростная, полная не выплеснутой боли сила; секунду или две она ощущала лишь темную, лишенную индивидуальности ярость, затем восприятие локализовало отдельные очаги, но поздно, слишком поздно…

Ветви деревьев по обе стороны дороги словно взорвались движением, — они удлинялись, росли на глазах, выхлестывались в сторону потерявшей скорость машины, моментально трансформируясь: теряя окраску и фактуру древесины щупальца затаившихся в кронах метаморфов отвердевали на лету, утрачивая пластичность, образуя твердые заостренные наконечники, — еще секунда и десятки «гарпунов» с лязгом вонзились в металл, пробивая его насквозь, «Шорх» по инерции проехал еще метров десять, вырывая из гущи ветвей не сумевших удержаться в укрытии метаморфов, а затем остановился, окутавшись клубами пара.

Серия новых, рвущих металл ударов в буквальном смысле пригвоздила машину к дороге.

Флора лишь чудом сумела уклониться от пробивших салон «Шорха» твердых, как сталь, заостренных наконечников, за которыми в рваных пробоинах шевелились, истекая кровью на порезах, узловатые, свитые в тугие канаты мышцы.

С дикими метаморфами Шодан сталкивалась не впервые, но такому количеству разъяренных тварей ей еще не приходилось противостоять в одиночку.

Волны вязкой, гнетущей, подавляющей рассудок энергии плескали со стороны леса, они окружили искалеченную машину, необузданная ярость нападавших граничила с бешенством, — Шодан задыхалась от примитивных помыслов, что воспринимал ее рассудок…

Теряя силы, она все же сумела выбраться из машины через проем выбитого лобового стекла, проскользнула меж извивающихся щупалец, пронзивших капот, и рванулась прочь, пользуясь тем, что метаморфы принялись раздирать на куски сиденья и обшивку салона.

Метров через двадцать ей стало чуть легче, волна ярости и боли осталась позади, Флора огляделась вокруг, выхватывая оружие, и увидела, что под деревьями, меж срубленных ветвей, лежат несколько бесформенных, буквально разорванных в клочья тел, рядом тлел мох; в песчаной почве, словно желтые раны, зияла цепочка неглубоких воронок, всюду в радиусе полусотни метров виднелись фрагменты плоти…

Теперь она понимала безрассудную ярость разрывающих машину существ.

Никто, находясь в здравом уме, не напал бы на стаю метаморфов, особенно сейчас, в брачный период.

Однако пострадали не только они, — в тугих волнах боли, что источала стена посеченных осколками деревьев, Шодан уловила отголосок уже завершившейся агонии Тени, — дикое создание погибло случайно, обычно пути метаморфов и Теней не пересекались…

В следующий миг ей стало не до наблюдений.

Отбежать от растерзанной машины она успела метров на пятьдесят, когда почувствовала, как ей вдогонку рванулось с десяток разъяренных существ.

Они мгновенно видоизменялись, принимая формы, удобные для бега, Флора слишком хорошо знала повадки метаморфов, чтобы тратить силы на тщетную попытку избежать столкновения.

Резко развернувшись, она открыла огонь. Иного выхода у нее не оставалось. Оба автоматических пистолета были заряжены спецпатронами, содержащими вещество, временно блокирующее способность к метаморфозам, но нападавших оказалось слишком много, — пули остановили первых, вырвавшихся вперед существ, но вслед им неслось еще не меньше десятка разъяренных тварей, — захлебнувшись жаждой крови, они утратили даже минимальные, присущие им в спокойном состоянии, крохи разумной осторожности.

Когда оба пистолета щелкнули вхолостую, Шодан поняла, — перезарядить оружие она не успеет.

Стремительный, яростный бросок метаморфа остановил только встречный ментальный удар, в который Флора вложила максимум своих способностей и силы.

Тварь потеряла сознание, но место оглушенного метаморфа тут же заняли два других, они налетели на Шодан, сбив ее с ног, тут же начиная трансформацию: их тела выдавливали из себя нечто, подобное щупальцам, которые обвивались вокруг человеческого тела, начиная сжиматься в смертельном захвате.

Она сопротивлялась из последних сил, рассудок начал терять ощущение реальности, но не от боли, а от морального истощения, — ей все же удалось на миг остановить порыв необузданной ярости, и сжимавшие ее мышцы вдруг расслабились, вот только выскользнуть из смертельных объятий уже не достало сил…

Лицо Шодан вдруг начало терять материальность, оружие выпало из рук, ее пальцы тоже становились прозрачны, словно метаморф сжимал уже не человека, а лишь одежду, но спустя несколько мгновений все вернулось, вновь проступили бледные черты лица, обозначились кисти рук, и в миг последнего, предельного усилия воли Флора, одновременно с тоскливой мыслью о неотвратимости смерти, вдруг увидела бегущего от леса человека в странной одежде…

Грохот выстрелов прозвучал в истерзанном сознании как нестерпимый удар грома, обвивавшие ее тело щупальца внезапно конвульсивно сжались, и тут же обмякли, словно стрелок обладал незаурядным хладнокровием и отличным знанием единственного уязвимого места в изменчивом теле метаморфа…

Гром ударил еще и еще, прорываясь в гаснущее сознание бледными, уже ничего не значащими для нее вспышками мгновенной агонии…

Иван заметил машину издалека, но ни предупредить ее водителя, ни помешать прятавшимся в кронах деревьев существам выместить свою ярость на приближающемся автомобиле он не мог, — не успевал, слишком велико оказалось расстояние до места грядущего события.

И все же он рванулся туда, не смотря на численное превосходство противника и леденящие подробности, внезапно открывшиеся взгляду: теперь Таманцев видел, что животные, затаившиеся в истрепанных ураганным огнем автоматических орудий кронах деревьев, не имеют постоянной формы, они видоизменялись, находясь в постоянных метаморфозах, их плоть как будто текла, кожные покровы сливались с окружающим фоном ветвей и листвы, волны слепой ярости, исходящие от них, еще вчера свели бы его с ума…